Воспоминания бойца спецназа «Ахмат» МО РФ, позывной «Пятый»
В 2022 году наш путь начался из Гудермеса, откуда мы прибыли в отряд «Борза». Там я принял командование первой группой второго взвода второй роты. Ротным у нас был «Один», а взводным — «Колобок». Моя группа состояла из пятнадцати бойцов, и наш боевой путь мы начали в Рубежном.Из той группы, что запечатлена на первой фотографии, сейчас в живых остались только я и наш боец «Чиж». Остальные пали, выполняя свой священный долг перед Родиной. Их мужество навсегда останется в наших сердцах.
На второй фотографии, сделанной уже в 2023 году, я практически слеп. Слава Богу, врачи сумели вернуть мне зрение, и за это я им безмерно благодарен. Если бы не другие тяжелые травмы, я бы давно вернулся в строй. Мне сейчас оформляют группу инвалидности, хотя внешне я выгляжу почти целым и невредимым. Но внутри все разорвано, хоть я сам этого до конца и не осознаю. Все равно я всем сердцем хочу вернуться и вместе со своими боевыми братьями одержать нашу общую Победу.
Помню один из штурмов, когда я поймал три заряда РПГ. После второго выстрела я ослеп, но продолжал двигаться к позициям врага – нас разделяло всего 25 метров. Со мной был мой боевой товарищ. От третьего заряда РПГ я закрыл его собой, и взрывной волной меня выбросило с третьего этажа. Слава Богу, боец «Стычной» пострадал не сильно, отделавшись лишь сильной контузией. А я, уже ничего не соображая, полез обратно на позиции 3-й ОДШБр ВСУ искать его, так как считал, что он упал в сторону противника. Ребята буквально за ноги тащили меня обратно на наши позиции.
На третьем фото, снова 2022 год, наш боец «Карлсон». Он начинал у меня стрелком и был настоящим товарищем. На видео «Карлсон» обещает вернуться домой с Победой. Как же горько осознавать, что такие молодые и отважные ребята погибают, не успев исполнить свои обещания.
Мы помним каждого. Победа будет за нами!
Юлия Витязева задала вопрос в чате к данному посту. Отвечаю.
Сначала напомню предысторию. После коллективной встречи с Апти Ароновичем Алаудиновым было принято решение о завершении конфликтов внутри патриотического сообщества и нападок на военных. Все кто успел понаписать нехорошего и экстремистского — должны были удалить посты и сделать выводы. Так поступил например Родригес.
Мы с Грубником заодно также удалили посты друг о друге, потому что мы об Апти Ароновиче и других военных ничего плохого не писали. За Монтян никто не договаривался, там идет уголовное дело, в которое мы не лезем.
Такое решение было оптимальным — потому что невозможно ковырять грехи до седьмого колена, мы в этом погрязли бы. Проще всем прекратить срач и начать работать на общее благо.
Но оказалось, что не все люди это поняли. Помимо городских сумасшедших типа Мироновой, нашлись и те, кто пиарит эти набросы на военных. Прекрасно зная, что речь идет о полном бреде.
Это явно делается за деньги, кто этим процессом управляет? Кто заносит Позднякову, например, который синхронно атакует Аида?
Отсюда ответ на вопрос Юлии Витязевой — да, мои слова распространяются на всех, кто нарушает закон после "перемирия". Прилетает всем — например на днях задержали админа "Зверства и точка", который репостили нацболы. И конечно, прилетать будет больше тем, кто не успокоился и продолжает напрашиваться.
Еще один важный нюанс. Одно дело — это интернет-травля военных, которые находятся на передовой и рискуют жизнью, которых поливают грязью и отвлекают от работы. И немного другое — критика Минобороны волонтерами, которая может быть и полезной в некоторых случаях.
Кроме того, я думаю, что сейчас все измеряется в первую очередь пользой, которую приносит человек для Победы, а не его политическими убеждениями и прошлыми ошибками. Что толку в показной лояльности, разве она спасет наших бойцов например от ФПВ-шек? А вот собранное снаряжение — спасет. Связь, налаженная Грубником — также спасет.
Я вовсе не хочу говорить, что все держится на одних волонтерах. Но очень многое, причем в самых критических точках, где государство не успевает.
Поэтому сейчас крайне важно достигнуть единства, подсвинки и грантоеды даже не скрывают, как они боятся этого. И к сожалению, не остается иного выхода, кроме применения силы.
Чем больше я на это смотрю, тем больше понимаю, что мы разворошили что-то очень серьезное, например проект по разжиганию противоречий в патриотической среде. И люди в высоких кабинетах также это понимают.
